Наш сегодняшний гость -  эксперт по региональной безопасности Нурлан Досалиев, долгие годы проработавший в аналитических структурах органов национальной безопасности Кыргызстана. Тема  разговора с ним журналиста Вадима Ночёвкина – безопасность в Центральнозиатском регионе в свете недавних трагических событий.
- Трагические события в Казахстане отходят в прошлое, но проблема остаётся. Это проблема безопасности в Центральной Азии… Или в Средней Азии – как всё-таки точнее?
- Думаю, что и логически, и исторически оправданным будет называть наш регион «республики Средней Азии и Казахстан». Прошло только два десятка лет с того момента, как наш регион (прибавив к нему искусственно Афганистан) стали называть «Центральная Азия». Безусловно, наш регион является центральным во всей Евразии, но будет правильным оставить старое название. То есть - Средняя Азия и Казахстан.
- Так какую  оценку вы сегодня поставили бы безопасности в Средней Азии и Казахстане?
- Если брать пятибалльную шкалу, то – не выше «тройки».
- Почему так пессимистично?
- Эту оценку ситуация в регионе заслуживает как раз на фоне событий, которые  произошли недавно в Казахстане. Мы столкнулись с из ряда вон выходящим событием. Общий антураж вроде бы напоминает многие события, происходившие и в Кыргызстане, и частично в Узбекистане, которые были похожи на выступления масс населения вследствие неблагополучной социальной политики. Но в Казахстане всё было иначе. Те деструктивные силы, которым удалось дестабилизировать ситуацию, просто использовали эту внешнюю оболочку протестов.
- Кто, по вашему мнению, был главной движущей силой?
- Чтобы ответить на этот вопрос, будет правильным, считаю, немного отмотать ленту истории назад. Вспомним лето прошлого года, когда американские войска внезапно покинули территорию Афганистана. Дело в том, что военная машина никогда не покидает захваченную территорию внезапно. Это был плановый отход, он был заранее спланирован. Кто-то это называет бегством, но это был спланированный выход войск западной коалиции с территории Афганистана. После вывода войск западной коалиции, считаю, для нашего региона – республик Средней Азии и Казахстана – наступил качественно новый период. Чем он характеризуется? Против стран региона спланирована и проводится целая программа мероприятий, которые направлены на дестабилизацию региона.
Наш регион оказался один на один с террористической силой международного характера. Она обладает силовыми характеристиками, превышающими те, которыми обладают страны региона в сфере безопасности. Не секрет, что весь силовой блок Казахстана обладал, несомненно, высокими боевыми характеристиками и считался одним из самых боеспособных в регионе. Однако события начала января показали, что, к сожалению, это оказался великан на глиняных ногах. И международным террористическим структурам удалось вывести из равновесия систему безопасности Казахстана. Более того, они нанесли столь мощный «апперкот», что вся система безопасности Казахстана оказалась недееспособной. За эти несколько дней вторая столица Казахстана – цветущий город Алматы – оказалась погружена в водоворот событий, которые сейчас называют не иначе, как «чёрные дни».
- Какие факты, на ваш взгляд, свидетельствуют о том, что в Казахстане действовали именно международные террористы?
 - В первую очередь, это - спланированный, организованный характер якобы «народных протестов». Да, несомненно, на улицы вышел народ, но вышел после того, как была дана затравка этим событиям. Кто эти люди, которые дали затравку? Кто эти люди, которые начали захват организаций, силовых структур, административных зданий и организовали их поджог? Кто  организовал подвоз людей из регионов? И кто, в конце концов, довольно профессионально захватил здание КНБ в городе Алматы, организовал захват оружия и секретной документации? Поймите правильно, простому народу это не нужно. Может быть, в толпе были какие-то зеваки. Но кому нужно оружие? Кому нужны секретные документы?
Далее – атакующий характер действий. Он присущ только террористическим структурам. В то время, когда по всей территории Казахстана был полностью отключён интернет, эти группы каким-то образом поддерживали связь между собой, хотя была отключена даже сотовая связь. Группы координировали друг с другом свои действия, у них имелась СВОЯ связь. Эти факторы, к сожалению, указывают на то, что это был не простой противник.
Дальше – акты устрашения с отсечением голов и прочего. По оценкам многих экспертов, это и есть  «лакмусовые бумажки», которые указывают на принадлежность этих исполнителей к террористическим организациям.
Следующий момент – когда в Казахстане начали приземляться первые борты с российскими десантниками, активность погромщиков резко спала. Этот факт, как ни странно, тоже указывает на то, что действовали профессиональные боевики. Дело в том, что они прекрасно знают: в составе Воздушно-десантных войск России имеются подразделения специального назначения, которые имеют опыт работы в Сирии и в других горячих точках. Они бы зачистили террористов так, что никого бы не осталось. Тот факт, что боевики моментально снизили активность, ушли в подполье, говорит о том, что они хотят сохранить свои боевые порядки. Вопрос - для чего?
- Давайте этот момент чётко объясним: захват и поджоги административных зданий (в том числе так называемого Белого дома в Бишкеке) – всё это видели в своё время и мы, кыргызстанцы. В чём же принципиальная разница?
- Принципиальная разница в том, что в нашей республике в ходе всех «революций», беспорядков ни разу не были захвачены здания Госкомитета нацбезопасности. Ни разу не было попыток захватить воинские части, штатное оружие этих подразделений. Также не было попыток захватить современные центры средств коммуникации.
- Но во время июньских событий 2010 года – межэтнических столкновений на юге Кыргызстана – воинские части  всё-таки разоружали…
- Именно об этом я и говорю. Прослеживается много схожих моментов в методике действий боевиков в событиях в Алматы в январе этого года и на юге Кыргызстана в июне 2010-го. А также, как ни странно, ещё раньше – в июне 1990 года, в ходе самого первого межнационального конфликта на территории  Ошской области, когда ещё существовал Советский Союз. Это были предзакатные годы СССР, многие функции государства уже были ослаблены и вот этим как раз и воспользовались... ОНИ уже тогда действовали, ОНИ уже тогда были. И вот на протяжении 20-30 лет ОНИ оттачивали своё мастерство, формы, методы действия. Поэтому в Алматы мы воочию увидели последний, можно сказать, «писк моды» в действиях этих террористов.
Чем  сейчас характеризуются действия этих террористических структур – масштабностью действий. Сразу в нескольких городах - выступления населения, митинги, потом центром волнений становится юг Казахстана… Алматы - это не просто город, не просто вторая столица республики: многие склонны считать Алматы вечной столицей Казахстана. Это своеобразный культурно-идеологический феномен. Алматы любят и ценят не только казахстанцы, но и население соседних республик. Террористы это знают. Поэтому тот факт, что им удалось погрузить цветущий город в темноту, садизм, разгул террора, сильно отражается на идеологии, на психике, культурном восприятии не только населения Казахстана, но и населения всего региона.
- Была названа цифра, которая вызвала много шуточек и до сих пор над ней подсмеиваются. Это - 20 тысяч боевиков, якобы атаковавших Алматы. На недавно проведённом клубом «Пикир» круглом столе вы назвали другую цифру: для того, чтобы дестабилизировать такой город, как Алматы, достаточно всего… 20 боевиков. По какому сценарию эта кучка боевиков может такое сотворить?
- Не исключаю, что в те дни кто-то из силовых структур (думаю, это кто-то из структур Министерства внутренних дел Казахстана) дал президенту республики эту цифру - 20 тысяч человек. Силовики видели огромную толпу на улицах Алматы, поэтому, скорее всего, и назвали эту цифру. Но, конечно, двадцати тысяч террористов быть не могло.
Современная методика подготовки диверсионно-террористических сил подразумевает всестороннюю подготовку таких боевиков. Они проходят не только подготовку огневую, минно-подрывную и т.д. В первую очередь, это – специалисты широкого профиля: они - психологи, они свободно говорят на нескольких языках, они способны работать с агентурой… Когда под боевиком мы представляем себе бородача с пулемётом - это устаревшее клише. На самом деле сейчас боевики – специалисты абсолютно другой наружности.
Очень часто международные террористические структуры используют для своих подрывных целей граждан стран нашего региона. К сожалению,  многие граждане Средней Азии участвовали в конфликтах на территории Сирии, в Афганистане и в других горячих точках. Это и есть главный поставщик кадров для высокотехнологичной программы подготовки боевиков нового класса, нового уровня. Люди этого склада свободны от всевозможных  предрассудков, в их рядах - полный интернационал, они имеют доступ к средствам коммуникации не только регионального, но и мирового уровня. И вот это качественно отличает их от террористов, так сказать, старого формата.
Они имеют доступ в государственные структуры. Они проникают в различные сферы и уровни страны, в том числе государственные структуры управления, силовые структуры. Уверен, что рано или поздно региональная и мировая общественность убедится: у террористических структур, которым удалось дестабилизировать ситуацию в Казахстане, были свои люди и в органах госуправления, и в силовых структурах. В том числе, ещё раз повторю, в их распоряжении - доступ к средствам коммуникации различного уровня. Это даёт им возможность оперировать различными силами и средствами.
- Самый неожиданный ваш вывод – прошлогодний конфликт на кыргызско-таджикской границе был спровоцирован как раз для организации событий в Казахстане. А как мог выглядеть сценарий этого конфликта?
- С широким кругом читателей и зрителей могу поделиться такой версией событий… До сих пор пограничники и другие силовые ведомства Кыргызской Республики не могут дать однозначный ответ на вопрос: «Что же тогда произошло на границе Кыргызстана и Таджикистана?» Там очень много нестыковок. С одной стороны, на сегодняшний день уже в открытом доступе имеются данные, что с территории Таджикистана в этой акции участвовали какие-то боевики. Ряд экспертов определили, что это были бывшие боевики Объединённой таджикской оппозиции, которые до сих пор пребывают в своих лагерях на территории Памира – упоминаются даже некоторые конкретные фамилии и имена.
Но самое главное – интересный характер их действий: сначала они спровоцировали кыргызских пограничников на какую-то реакцию, а когда на место конфликтов прибыло население, когда пошёл традиционный «обмен камнями», прозвучали первые предупредительные выстрелы. Это и послужило сигналом для более активных действий со стороны этих сил, которые были к данному моменту сконцентрированы на территории Таджикистана. Дальше пошёл захват нескольких кыргызстанских сёл, сожгли несколько наших пунктов инфраструктуры. А на одном из направлений боевики вырыли окопы, подготовили временную линию инженерных заграждений.
О чём говорят их действия? Эти боевики собирались от кого-то обороняться.  Видимо, собирались отразить наступление, атаку наших силовиков. Непонятно: основная масса в это время мародёрствует, а кто-то начинает копать окопы. В чём логика? И здесь прослеживается интересная аналогия.
После окончания Второй мировой войны на территории западной Украины такой же характер действий был у боевиков-бандеровцев. При прорыве границы одна группа боевиков рыла окопы, сооружала заграждения и организовывала встречный бой с советскими чекистами – для того, чтобы обеспечить другой боевой группе либо эмиссарам иностранных разведок безопасный заход на территорию СССР.
Похожая ситуация наблюдалась весной прошлого года в Баткенской области Кыргызстана. То есть с достаточной степенью уверенности мы можем утверждать, что на нашу территорию была заброшена (под прикрытием якобы приграничного конфликта) некая группа для последующих каких-то действий.
Что же это за люди? Этот вопрос коррелируется с другими вопросами, возникающими у очень многих экспертов: хорошо, пусть не 20 тысяч боевиков, пусть меньше, но как они проникли в Казахстан, через какие границы? Это - вопрос дилетантов. После распада Советского Союза республики Средней Азии начали отгораживаться друг от друга границами. Делали они это в силу своего опыта, своего умения, финансов. Но эти границы можно смело назвать прозрачными, несмотря на то, что где-то протянуты линии колючей проволоки, стоят вышки… Оборудованы эти границы, по историческим меркам, буквально вчера. Эти границы прошли по тем районам, где население соседних республик всегда тесно общалось. Кыргызы, казахи, таджики, туркмены – они ходили друг к другу в гости, у них родственники в соседней республике живут! Границы прошли не только по территориям - по сердцам этих людей. Но при этом она не обеспечивает тех функциональных задач, которые на границу возлагаются. Она дырявая, проще говоря.
Пункты пропуска, к сожалению, далеки от цивилизованных стандартов. Они создают трудности для законопослушного местного населения, но никак не для боевиков-профессионалов, которые спокойно их обходят. Поэтому говорить о какой-то степени надёжности охраны границы между бывшими советскими республиками не приходится.
А разве не могли эти боевики приехать в Казахстан, скажем, под видом туристов, бизнесменов? Нет! Международные террористические структуры, имеющие свои мозговые центры, умеют оценивать степень риска. И они не хотят подвергать опасности высокоподготовленных боевиков-профессионалов, каждый из которых – штучный товар. Поэтому для них организованы безопасные каналы нелегального проникновения в наши республики.
С прошлого года, считаю, у боевиков было достаточно времени пройти на территорию Казахстан, вжиться в ситуацию, в обстановку, раствориться среди мирного населения и начать подготовку к тем событиям, которые прогремели в начале января.
- А как же свои,  «родные» салафиты, которые, как известно, тоже  готовились в лагерях в горах Казахстана?
- Салафиты там готовились или нет – этого мы достоверно утверждать не можем. Да, в открытом доступе есть куча материалов, в которых говорится, что на территории Заилийского Алатау было несколько лагерей, где готовили боевиков. Но я бы охарактеризовал их как частные охранно-боевые структуры клановых группировок в Казахстане. Они обеспечивали охрану базаров, торговых точек и т.д. Их главной задачей было обеспечить безопасность в зоне влияния той или иной политической группировки, на которой она получала свои сверхкапиталы.
- У нас в Кыргызстане эту функцию выполняют члены спортивных клубов…
- Совершенно верно! Да, члены этих местных охранных структур были использованы в беспорядках, но дело в том, что именно под их прикрытием и действовали настоящие боевики-профессионалы.
- Ваш прогноз: как могут дальше развиваться события в Казахстане, у нас в Кыргызстане и в регионе в целом?
- В начале нашей беседы я сказал, что вывод войск западной коалиции с территории Афганистана знаменует собой начало нового этапа противостояния. Наш регион остался один на один с теми террористическими структурами международного уровня, которые сейчас находятся в Афганистане. «Талибан» как пришёл к власти внезапно, так внезапно может и уйти, его могут убрать. Те же структуры, которые сейчас остались в Афганистане, представляют для нас главную опасность. Они могут реализовать всевозможные сценарии на территории Афганистана. Это может быть распад страны на мелкие княжества, государства. Но самое опасное – от этой дестабилизации, боевых действий,  жестокости, может, даже от искусственно распространённых болезней население в панике может бежать на территорию других государств. И, по разным оценкам, до миллиона беженцев могут проникнуть на территорию Узбекистана, Таджикистана и Туркмении.
Это - большая цифра, часть из них может оказаться и у нас в Кыргызстане. Волны беженцев, согласно этому сценарию, будут призваны смести привычный уклад жизни в наших странах. И среди них обязательно будут боевики. Плюс к этому, возможно, – люди, заражённые различными болезнями. Это - сценарий, который вполне может осуществиться. Уровень вооружённости террористических структур, уровень их владения современными технологиями – неизмеримо выше, чем боевая способность каждой из отдельно взятых советских республик.
Нам уже сейчас нужно думать об обеспечении своей безопасности, решиться на новые нестандартные шаги. Надо уже отходить от старого взгляда на привычные нам вещи, искать новые, более тесные формы сотрудничества друг с другом, а также с гарантом безопасности – с Российской Федерацией. Тот формат сотрудничества, который уже сложился на уровне ОДКБ, может оказаться совсем устаревшим. И нам нужно искать другие, более тесные форматы сотрудничества. Только тогда, когда весь регион Средней Азии и Казахстана будет иметь, в первую очередь, единую систему пограничной охраны своих внешних границ, единую систему национальной безопасности и в конечном итоге единую систему военной безопасности, – только тогда можно обеспечить для нашего региона реальную безопасность.
- Какие-нибудь события, случившиеся уже после казахстанской трагедии в нашем регионе, вас настораживают?
- Лично меня настораживает недавний блэкаут в регионе. Известно, что в энергосистеме сработала автоматика. Автоматика такого уровня, как правило, сама не даёт таких сбоев. Она даёт сбои только под воздействием внешнего фактора. Вопрос: что явилось этим внешним фактором? Если окажется, что это дело рук боевиков, то это печальный звоночек.